У художника украли

Как украсть квартиру в Москве — я рассказала в одноименной книге. Но если вы мастер крупных форм, можете не мелочиться и спереть целое здание, как это сделали некоторые джентльмены удачи. Удача им, несомненно, сопутствовала. Богатые советские художники, не обремененные заботой потенциальных наследников, на дороге не часто валяются. Вот конкретно этим джентльменам повезло и на их улице просыпался самосвал с Марленом Чтчяном и его недешевым имуществом.

Марлену Григорьевичу когда-то повезло в профессии. Его, в составе группы из нескольких юных дарований откомандировали из Еревана в Москву для отделки павильона Армения на ВДНХ. Так он тут и остался, удачно вписавшись в столичную номенклатуру в роли главного художника 30 московских ЗАГСов. Москва ценила своего певца уз Гименея настолько, что выделила тому творческую мастерскую во дворе одного из ЗАГСов по адресу Малый Харитоньевский переулок, 10к2. Двухэтажное, да еще и с цоколем 250-метровое зданьице.

Потом пришло наше время и принесло новые возможности. Марлен Григорьевич зарабатывал достаточно, чтобы в 2001 на свое АО "Свадебное" выкупить домик, с которым сроднился за столько лет, у Москвы. В интернете эта недвижимость предлагается к аренде за пол лимона в месяц. На булку с молоком должно хватать. А не вреден ли пожилому человеку белый хлеб? — так подумал сын приятеля художника Карапет.

А тут как раз приключилась история. Художник с изумлением узнал, что последние 5 лет синагога исправно оплачивала ему аренду здания, но напрочь манкировала коммунальными платежами и теперь Москва имеет к нему, Чтчяну претензий на пултора миллиона рублей. Художник прогневался и прогнал необязательных арендаторов, по дороге страшно возмущаясь ситуацией.

Тут-то вышеупомянутый Карапет и вполз ужиком, в дом, где его тепло принимали с самого детства:
— Дядя Марлен! Едем скорее к нотариусу! Ты там выдашь доверенность на вот этих двух чудесных адвокатов. Они твоих синагогистов (синагогцев?) быстро призовут к порядку и разъяснят им слово божие.

Дядюшка, не подозревающий от практически родного человека никакого подвоха, легко подмахнул документ, его не читая. И надо сказать, напрасно. Потому что в большом перечне полномочий в доверенности мелким шрифтом на одной строке из примерно пятидесяти, было указано право продажи акций.

Поверенные аж хрюкнули от счастья, получив такую возможность и немедленно, в тот же день 25 марта 2019 (в какой была составлена сама доверенность), заключили договор купли-продажи акций АО «Свадебное» — официального владельца здания в Малом Харитоньевском.

Примерно через полгода художник полез чего-то там у себя переоформлять (кажется, форму организации АО) и с изумлением выяснил, что более не имеет к «Свадебному» ни малейшего отношения, а равно и к его имуществу. И сам домик, под соточку миллионов, и его успешная аренда, приносящая по однушке в Москве в год, растворились в безвоздушном пространстве.

Карапет же, живущий от художника в двух домах, внезапно разлюбил гонять у дядюшки чаи и не выходит на связь. Чтчян нанял адвоката — тоже соседа по загородной жизни и пытается отстоять свои права.

Во всем этом меня интересует один вопрос: а где все это время бродил внук Марлена Григорьевича, взрослый 28-летний мужик, позволяющий 90-летнему деду самостоятельно разгуливать по столице, по дороге разбазаривая его, внука, наследство? И не надо мне говорить о мощных стариках, не позволяющих вникать в их дела. Карапету-то он это как-то позволил?

Художник без куска хлеба не остался — это понятно по тому, как он живет. Но ведь неправильно позволять мошенникам брать все, что плохо стоит в Малом Харитоньевском переулке! Да и мошенники эти тоже не особо прошаренные. Они бы может и скинули по-бырику награбленное, да на здании запрет на совершение регистрационных действий лежит — Москва продолжает хотеть уплаты коммунальных услуг. Не нашли полтора миллиона, чтобы снять арест. А так бы уже новый владелец с изумлением разглядывал судебные предписания.

Такая вот история. А я тут каким боком? А меня НТВ пригласило провести расследование. А чего тут расследовать? Все как на ладони. Можете спрашивать, если чего не ущучили.